Рецензия

Лучшие пьесы Ивана Вырыпаева – соло, даже если разбиты на несколько голосов. Пьесами, по-хорошему, они стали только затем, чтоб быть произнесенными со сцены – поскольку звучат еще лучше, чем выглядят на бумаге.

Поскольку монологи, записанные на пленку, увидит большее количество народу, Вырыпаев и снял свой третий, являющийся скорее телеспектаклем или даже телепроповедью, фильм.

В первом фильме «Эйфория» он честно пытался следовать киноправилам: историю о страсти и предательстве рассказывал зрителю сюжет, а не герои, по-деревенски немногословные, зато отлично умевшие заколоть друг друга вилкой или застрелить из ружья.

Пятеро героев «Танца Дели» делу неприкрыто предпочитают слово: они сидят и безостановочно болтают о смысле жизни, пытаясь таким образом унять ужас от того, что рядом умирает любимый человек. Всех декораций – больничная банкетка да кафельная стена, за которой находится смерть. Язык у персонажей подвешен на зависть: о женатом человеке, который полюбил танцовщицу, мы узнаем исключительно с их слов – и ни одного из описанных событий, включая титульный танец, не видим в кадре.

Танец, впрочем – единственное, о чем нам толком не расскажут, несмотря на то, что одна из собравшихся на банкетке дам – балетный критик. Танец у религиозного Вырыпаева – метафора Бога, непостигаемого абсолютного начала, которое вбирает в себя все, и все друг с другом примиряет, которое одновременно есть и боль, и любовь.

В предыдущем фильме, таком же монологичном, таким был вынесенный в заглавие кислород – но тогда Вырыпаев еще не набаловался возможностями монтажа, графики и фильтров. В «Танце Дели» все это за ненужностью отброшено, оставлено одно, то, что автору  по-настоящему удается – плетение словес плюс немного умение правильно работать с хорошими актерами.

Семь сценок с одними и теми же героями, что в рамках одной и той же истории в произвольном порядке примеряют маски инфантила или мудреца, жертвы или агрессора, провоцируя приближение каждый раз нового финала, дают нам понять: на ситуацию можно смотреть с разных точек зрения. Но правильной – той, что сверху – все одно, ни понять, ни разделить.