Рецензия

Режиссер фильма Гленио Бондер, известный фэшн-фотограф, умер в ноябре 2011 года после продолжительной болезни. В связи с этим могло бы возникнуть ощущение, что «Влюбленные» явно задумывались – и в какой-то момент действительно кажется – как нерядовое высказывание.

Взяв за основу важный французский роман Альбера Коэна  «Любовь властелина» (получивший в 1968-м награду Французской академии), Бондер берется за одну из самых драматичных страниц в истории Европы XX века. Женева, 1930-е, считанные годы до вступления нацизма в права. Солаль (Джонатан Рис-Майерс) – красавец, интеллектуал, мизантроп – не последнее лицо в Лиге Наций, от скуки и идиотов в костюмах дипломатов спасающийся шампанским и обществом красавиц-любовниц в шикарных апартаментах «Ритца».

Еще одно его развлечение – игра мелким тщеславием своего подчиненного Адриена (Эд Стоппард), конторской крысы и начинающего писателя-неудачника, которому смокинг и бабочка так же не идут, как и нужные слова на ум. Вместо него образы для его дебютного романа о похождениях современного Казановы подсказывает сам Солаль. Конечно, не безвозмездно: взамен он забирает его жену Ариану (Наталья Водянова), женщину ангельской красоты.

Такая наглая игра с чужими судьбами однажды неизбежно ударит по его собственной. Расставшись со своей покровительницей и громко хлопнув дверью в Лиге Наций, Солаль и его новая муза отправляются на его историческую родину в Италию. Жизнь, казавшаяся сказочным сном, в одночасье оборачивается кошмаром в первые же дни Второй мировой.

В фильме Водянова, по сути, играет свою судьбу наоборот: вместо простой девушки из российской провинции – к мужу-лорду, а из аристократической семьи – в объятия взбалмошного эгоцентрика. Что удается Бондеру лучше всего – это портреты топ-модели в интерьерах. Огоньки в бриллиантах на ее шее играют так же убедительно, как ее обнаженное тело – в многочисленных откровенных постельных сценах. И все же дебютная роль Водяновой в кино не только про умение уверенно держаться в кадре. Недоумение, надрыв и даже слезы на ее лице смотрятся так же гармонично, как красная помада. Чего не всегда скажешь о Майерсе.

Напыщенный, пресыщенный всеми земными благами, он если и похож на Казанову, то весьма потрепанного. Кажется, в кадре он старается не больше, чем его герой, добиваясь своей возлюбленной. Но то, что проходит на экране с неискушенной героиней Водяновой, совершенно необязательно случится в зале – с реальными зрителями (зрительницами).

В романе важную роль играет национальность Солаля, в фильме же его переживания за нелегкую долю еврейского народа скорее подразумеваются, чем ощущаются. Сценарий дает сбой, отчего буйство главного героя, несмотря на войну и некоторое стеснение в средствах, продолжающего жить довольно широко, гораздо легче объяснить его неуравновешенной психикой, а не сложной внешнеполитической ситуацией.